Полубота А. "Колычевская осень".

Два дня мурманские писатели, литературоведы, филологи, читатели в говорили о значении поэтического наследия поэта. Среди гостей чтений был поэт из Череповца, член Союза писателей России Павел Широглазов и композитор и исполнительница Светлана Сиротина, представившая ряд песен на стихи Николая Колычева. И хотя в официальной программе чтения обозначены как областные, на мой взгляд, это событие всероссийского масштаба. Осознание значения творческого наследия Колычева впереди. На открытии чтений не только от себя, но и от лица правления Союза писателей России поблагодарил организаторов чтений за важное начинание, а также прочитал статью-доклад о значении творчества Николая не только для Кольского Севера, но и для всей русской литературы. Представляю читателям вышеупомянутую статью. Алексей Полубота, секретарь Союза писателей России Алексей Полубота. Николай Колычев – певец заполярной Руси В самом созвучии названия полуострова Кольский и фамилии Колычев есть что-то неслучайное. Тут по аналогии можно вспомнить Есенина, чья фамилия в древнерусском языке значила осенний, и как мы знаем, именно тема осеннего увядания, сопряжённая с увяданием человеческим, стала одной из главных для Сергея Александровича. Так и тема Кольского Севера, человека в суровом и могучем краю стала краеугольной для Колычева. Что характерно именно для Колычева – он отображал человека на изломе двух эпох. Поэт при этом сам очертил те пределы, где он точно останется навсегда своими стихами и песнями. Теперь уже очевидно, что душевная и духовная привязанность Колычева к Кольскому краю была условием его существования как поэта. … Ты, Север, бил меня, но разлюбил ли я Сугробы – в рост, деревья низкорослые?.. Колючим именем, своей фамилией Прописан я на Кольском полуострове. И потому душа моя хватается За край, очерченный двумя пределами От моря Белого – до моря Баренца, От моря Баренца – до моря Белого. В родной земле не много надо места мне Но там, где крест – не всё ещё кончается… Останусь строчками, останусь песнями От моря Белого – до моря Баренца. Николай Колычев и Алексей Полубота Лучшие  русские поэты в 20 веке самые проникновенные стихи посвящали не вообще России, а именно своей малой родине. В их поэзии проступали  зримые приметы Рязанщины, Вологодчины, Смоленщины, Владимирщины, Тверского края, Подмосковья. Пожалуй, Колычев, был первым поэтом, кто столь ёмко отобразил, ввёл в русскую литературу Русь заполярную. Для него Кольский край не был экзотикой, местом заработка или заключения, например, как для Шаламова Колыма. Колычев был прирождённым северянином и как никто чувствовал заполярную природу, а главное сумел воплотить её величие и своеобразие в слове. В массовом представлении полярная ночь – мрак и беспросветность. А Колычев написал одно из самых светлых своих стихотворений об этом времени года. Так мог прочувствовать и написать только Северянин. Ах, полярная ночь! То ли сон, то ли царство бессонное, Тихий свет полыньи, называемой всеми «луной» Васильковые россыпи звезд. Небеса черноземные. И земля, как пречистое небо, светла подо мной. Никому ничего не хочу объяснять и доказывать, Надо просто, забыв о земном, в эту высь посмотреть. И прозреет душа, и поймет непонятное разуму: Почему небеса называются в Библии – «твердь». Вера Леонидовна Колычева - ведущая Первых Колычевских чтений Череповецкие гости "Колычевской осени" - поэт Павел Широглазов и бард Светлана Сиротина И это свойство колычевской поэзии важно не только для северян или людей, побывавших тут и влюбившихся в Кольский Север. Это важно для укрепления Кольского Севера в едином национально-культурном пространстве русского народа. Ведь пока тот или иной край не зафиксирован в художественном сознании и наследии народа, осваивающего этот край, народ не может до конца считать его своим. И в этом случае появление Колычева – это тоже закономерное явление. Он как бы стал венцом на определённом этапе развития мурманской поэзии. Понятно, что культурно-поэтическое освоение русскими кольских просторов шло с первых сложенных здесь поморами песен, бывальщин, сказов, поговорок.  С конца 19 века о Мурмане пишут и уже поэты в классическом понимании этого слова, как например Константин Случевский. Но это всё же лишь взгляд гостя на кольскую экзотику. Иван Сергеевич Соколов-Микитов в своём поэтическом очерке «Осень в Чуне» пишет о том, что Кольский край пока ещё ждёт своего певца, выразителя своей красоты. Потом было поколение молодых поэтов, рождённых в начале 20-го века, пытавшихся пустить поэтические и вообще литературные корни на Кольском полуострове. Это Константин Бельхин, Константин Баёв, Александр Подстаницкий с его знаменитым «Мурманск, город мой широкоплечий». Все они, как известно, к сожалению, не смогли в полной мере развить свой поэтический дар, погибли молодыми на фронтах Великой Отечественной войны. Несколько поэтических шедевров о нашей земле написали приезжавшие сюда в годы войны писатели. В первую очередь Павел Шубин, Константин Симонов, Николай Букин. Но опять же, это был взгляд несколько со стороны. И только, начиная с середины 20-го века, происходит полновесное художественно-поэтическое освоение Кольского края. Причём, что интересно, оно идёт не только на русском, но и на саамском языке. Появляются на северной земле поэты, которые уже считают себя и своё творчество неотъемлемой её частью. Это и Виктор Тимофеев, и Владимир Сорокажердьев, и Аскольд Бажанов, и Октябрина Воронова, и Владимир Семёнов, и другие поэты. Пожалуй, наиболее много сделал в этот период для укоренения русского поэтического слова на Кольском Севере своим творчеством и переводами Владимир Александрович Смирнов. Достаточно, вспомнить его «Иван-чай». Земля Поморья холодна. Когда я грешный мир покину Цветов нездешних семена Не сейте на мою могилу. В этом смысле я бы назвал Смирнова и всех перечисленных авторов в некотором роде предтечей Николая Колычева. Но именно Николай Владимирович, чьё поэтическое становление пришлось уже на конец 20-го века, смог в своём творчестве аккумулировать достижения предшественников и поднять кольскую поэзию на новую высоту. В его стихах образы заполярной природы уже становятся как никогда естественны, поэт как бы дышит ими, свободно переплавляя своё северное мировидение в стихи. Примеров этого можно приводить бесконечное множество. Напоследок приведу хорошо известные северянам строки, которые мог написать только поэт, который через любовь к своей малой родине поднимается до любви ко всей России. Мурманск – это взморье и взгорье, Берег – негде спрятаться лжи. Скалы обрываются в море Резко и внезапно, как жизнь. Мурманск, я твой мытарь и пленник! Вязью всероссийских дорог Долгий смутный путь поколений За моей спиною пролёг. Страшно у предела бессилья, Горько – до чего мы дошли! Вижу всю больную Россию С края, от начала земли. Я стою, с трудом понимая Тяжесть непонятной вины. Это – край дошедшей до края, Некогда бескрайней страны.