Герман. Рассказ

Николай Колычев

- Герман, ты в силе?
- Ой, ой плохо мне, какая там сила.
- Ну, слазь с сеновала, похмеляться будем.
Из лесхозовского барака Герман убежал, обещали силой увезти в город, на «пониженную» - работать на лесозаводе. Вообще-то он – вальщик, но, как говорят мужики, «вальщик» - от слова «валяться».
Начал Герман отмечать день рождения полтора месяца назад. На работу не ходит. Записл. тоска у него.
- Ну слазь, слазь. В силу входить будем.
- Ой, не хочу!.. Ну если только чуть-чуть, в чаёк.
-Замёрз на сеновале?
- Нет, хорошо у тебя, как в глубоком детстве, у мамы… Сеном пахнет, скотиной, ночью в щель на крыше звёздочка заглядывает.
Он, кряхтя, слазит по лестнице, и непонятно, что скрипит: лестница или старые кости в его тщедушном теле.
Похмеляемся. Глаза его - мутные и бесцветные, от выпивки загораются, хитро щурятся, нос вытягивается и заостряется. И лицо принимает то простовато-хитроватое выражение, какое бывает у людей, знающих что-то такое, очень важное и интересное. но рассказывать за просто так не намеренных.
На низенький стол прыгнул котёнок, ест из банки тушёнку. Герман берёт его аккуратно двумя пальцами за шкирку и сажает на пол. Грозит пальцем:  «Ишь, безобразник! Мамка мышку принесёт - поешь. А нам самим мало».
Берёт вилку, закусывает из той же банки. Другую вилку протягивает мне.
- Давай, давай, не брезгуй, закусывай. Я с сорок седьмого с этим братом по помойкам питался, ничего, хватало на всех, не дрались. А что? В детдоме переростки пайку отнимут – куда пойдёшь? На помойку. Ковыряюсь там, плачу, а сам маму зову, будто услышит.. И-их!.. Ну давай, наливай ещё по одной, в силу войдём.
У Германа на спиртное  –  чутьё.  Магазина в деревне нет, но если дать Герману денег или, ещё лучше, рыбину, он своим длинным  носом разнюхает, найдёт ту единственную бутылку в деревне, которую какая-нибудь «баушка» бережёт на чёрный день. Долго будет он беседовать с «баушкой» о погоде, о жизни, подмигивать хитрым масленым глазом и в конце концов хозяйка, беззлобно обозвав его «евреем вологодским», вынесет заветную, хранимую, может, целый год бутылочку и отдаст, да ещё и закуски положит. Жалеют бабки Германа.
Даже если нет ни денег, ни рыбы – Герман всё равно найдёт. Возьмёт под чего-нибудь. Под «дрова», под «пилу наточить», под «картошку копать помогу»…  Да мало ли в деревне забот и работ.
Так и бродит, шарится запойный Герман по деревне.  Кому рыболовные снасти починить поможет – рыбину дадут, кому дров наколет – в бане помоется, кому по хозяйству поможет – стаканчик поднесут.
Хотя и нужды в нём ни у кого особой нет, а придёт – и вроде к месту, и по делу.


Мурманский вестник. - 1994. - 17 мая.