Коржов Д. Услышь, страна, своих поэтов

Николаю Колычеву, известному писателю-мурманчанину, автору четырех стихотворных сборников, недавно исполнилось сорок лет. 

В связи с юбилеем логичен вопрос о его месте в современной русской поэзии, современном литературном процессе. Здесь нельзя не сказать о проблеме, которая 

меня уже не удивляет, но продолжает тяготить. Дело в том, что всерьёз рассуждать о полноценном, действительном участии Колычева в этом самом литературном процессе я бы не рискнул. Колычева, несмотря на то, что он, безусловно, один из лучших русских поэтов своего поколения – поколения сорокалетних, читающая Россия не знает.

Фото Льва Федосеева

Почему? Ответ очевиден, лежит на поверхности. Это следствие той ситуации, в которой находится страна. Мы живем сегодня в разъятом, разделённом на части мире. Каждая часть – будь то край, область республика – образует свой маленький замкнутый мирок, существующий отдельно, почти независимо от других. Мы, мурманчане, подчас не знаем, что пишется в соседнем Петрозаводске, не говоря уже о бесконечно далёких Владивостоке и Иркутске. Положение писателей в таком мире, мягко скажем, весьма незавидное – вне связи с коллегами из других российских регионов. Эту ситуацию подробно и точно описал в статье «Не слыша друг друга», опубликованной в журнале «Север», петрозаводский поэт Владимир Судаков. Мы не слышим друг друга – это правда. Горькая правда. 

Конечно, есть центральные литературно-художественные журналы – как принято их называть – толстые журналы. Роль таких журналов действительно велика, и им под силу было бы взять на себя объединение пишущей братии, но… Теперешние московские журналы – это шкатулка с секретом. Для того, чтобы открыть такую, необходим ключ. А найти таковой очень непросто. Круг авторов, которых публикует сегодня «Новый мир», «Октябрь», «Наш современник», «Москва», жёстко ограничен, и напечататься там ой как нелегко. Причиной тому вовсе не высокие профессиональные, художественные требования – отнюдь нет. Существуют жёсткие идеологические рамки, в соответствии с которыми, скажем, «Наш современник» и «Москва» не будут печатать авторов «Октября» и «Нового мира». Но и этим трудно что-то объяснить в полной мере. Почему в таком случае столь равнодушно отнесся «Наш современник» к стихам Колычева? Ведь мурманчанин и идейно должен быть близок этому журналу, ну а как поэт он интереснее, талантливее большинства постоянных авторов «Нашего современника». Однако с упорством, достойным лучшего применения, не желают в Москве замечать Колычева, не хотят. Может быть, ключик нужный не найден? Не знаю. Колычев же об этом, как истинный, природный поэт, даже и не задумывается. Зачем? Его дело – писать. 

И это Москва – центр, которому доступно всё лучшее, что пишут сегодня русские поэты. Что говорить о провинции, для которой столь странная позиция по отношению к одному из талантливейших писателей Русского Севера губительна? В результате мы просто не в состоянии представить себе тот самый пресловутый литературный процесс, с которого начинался наш разговор. Очень уж неполной, ущербной получается картина. И если бы случай с Колычевым был исключением, если бы… Сегодня мы даже в библиотеках не можем найти поэтические сборники, выпущенные в столице. Не говоря уже о книгах, что выходят в провинции. Рухнула единая система распространения книг. Последняя книга Колычева «И вновь свиваются снега» вышла в Москве. И что? А ничего. Столица её так и не увидела. Весь тираж книги ушёл в Мурманск [Книга есть в фондах Государственной библиотеки имени Ленина в Москве и Российской национальной библиотеки им. Салтыкова-Щедрина в Санкт-Петербурге. О.Л.]. 

 
Но предположим, что часть тиража осталась в первопрестольной, а «Наш современник» напечатал, наконец, хорошую подборку стихов Колычева. И что дальше? Опять-таки ничего. Не думаю, что это стало бы событием. Почему? Очень просто: не в моде сейчас такие стихи – искренние, чистые, традиционные по форме. Первенствуют ирония и абсурд, а по форме – верлибр. В большом фаворе сейчас стихи поэтов «ленинградской школы» - Бродского, Рейна и иже с ними. Сейчас каждый второй молодой поэт стремится подражать Бродскому. Это печально. И потому, что подражать кому бы то ни было в принципе бессмысленно – последователь всегда хуже оригинала. Подражать Бродскому в русской языковой стихии тем более не имеет смысла – этот поэт абсолютно чужд отечественной поэтической традиции, вненационален по духу. 

 
А Колычев, как мы выяснили, как раз таки последовательно традиционен. И в этом его сила, в этом – главное высокое достоинство его поэзии. Мы живём в эпоху, когда сохранить традицию в её первозданной красоте, возможно, сложнее, чем создать что-то принципиально новое. Придумщиков и экспериментаторов, готовых на всяческие формальные выверты, ныне хоть отбавляй. То, чем они заняты – не вполне поэзия – это своеобразная «поэтическая лаборатория». Находки здесь (иногда весьма интересные) редки, и им ещё предстоит стать поэзией. А сделать это под силу лишь поэтам, подобным Колычеву. Природным, коренным, настоящим. 


Мурманский вестник. - 1999. -  24 нояб. - С. 3,4.