Образ луны как отражение мировосприятия
лирического героя Николая Колычева
Во вступительной статье к сборнику Николая Колычева «И вновь свиваются снега» Ирина Панова писала: «Казалось бы, суровая природа Севера не дает поэту многообразия впечатлений, буйства красок, пейзажных контрастов. Но Колычеву это и не нужно! У него есть луна, снег, дождь, река. То же, что у всех, но он смотрит на них и видит. И как видит! Луна, «как тонкая камея», расцвела «белым воском», она «плачет над иссякшими селами», туман скрывает «зевок луны в речной воде», луна «круглая да ясная», «под луной двурогой – сонная долина, дальняя дорога», в воде отражается «взгляд обезумевшей луны»… Десятки эпитетов, метафор – и все «лунные»! Целую диссертацию можно защитить на тему «Николай Колычев – о луне», проследить, как ночное светило передает настроение поэта.
Солнцу «повезло» меньше, Колычев говорит о нем значительно реже, правда, и появляется оно на Севере нечасто.
Сочился солнца пряник лакомый
Медовым светом,
Поляны ягодами плакали,
Прощаясь с летом.
Неисчерпаем наш язык, вот уж воистину велик он, греет душу новизна талантливых поэтических строк, нечаянна радость от встреч с высокой поэзией!» («И вновь…», с.21)
Замечание Ирины Пановой вызвало множество вопросов. Насколько «менее» повезло солнцу в поэзии Колычева? Передает лунный образ настроения поэта или отражает его мировосприятие в целом? Как луна отражает пространство и время? Можно ли ее считать символом колычевского художественного пространства и времени?
Исследование было проведено по сборнику «Есть у каждого Русь изначальная» , в который вошли стихи до 2005 года.
Оказалось, что образ луны появляется в стихах сборника 26 раз, тогда как солнце упоминается 19 раз, то есть в процентном отношении – 100 и 70 %. Конечно, поэзию нельзя свести к процентам, цифрам, как нельзя измерить ни в каких единицах влияние на душу читателя поэтического слова. Однако такое «расхождение» заставляет задуматься, почему при чтении колычевских стихов остается все же поразительное впечатление, что «солнцу повезло меньше»? Можно предположить, что в качественном отношении образ луны весомее и значительнее солнца, поэтому «солнечность» уступает место «лунности».
Оказывается, в сборнике тропы «лунные» значительно превосходят тропы «солнечные», а смысловая нагрузка лунных образов охватывает более широкое поле души, настроений, мыслей и чувств поэта. Даже гнездо однородных слов у луны превосходит солнце хотя бы на одно слово: солнце, солнышко (интересно, что прилагательное «солнечный» отсутствует); но луна, лунность, лунный. Само слово «лунность» уже можно рассматривать как понятие философское, отражающее и миросозерцание лирического героя, и состояние его души.
Наблюдения над стихами дают полную картину «тусклого» солнца и «яркой» луны, которые освещают лирику Николая Колычева. Если учесть, что свет луны в ночном небе для лирического героя еще усиливается светом звезд, то становится понятным воздействие на читателя «лунности» лирики Колычева.
Вот это луна!
Круглая да ясная!
Выглянешь из окна –
И не сводишь глаз с нее.
Звезды – там, звезды – тут.
Голубое крошево…
(«Есть у каждого…», «Вот это луна», с.20)
Метафоры
Солнце (4) Луна (8)
- вкатилось теплым колобком
- рассыпалось золотом морошечным
- солнышко снежинкой алой мне покалывает щеки
- большая кровавая плаха
- лунное блюдце
- луны лицо
- бледным воском луна расцвела
- огрызок лунный
- лунная камея
- луны размытая слеза
- зевок луны в речной воде
- желтый бубен
Эпитеты
Солнце (5) Луна (16, из них 11 с отрицательной эмоциональной окраской)
- мягкое, без бликов
- уснувшее
- босое
- рыжее
- зрелое
- убылая
- заплаканная
- обезумевшая
- ущербная
- холодна – холодна
- холодна
- бледна
- безмозглая
- безмолвная
- никем не обвытая
- окаянно-холодная
- большая
- неполная, но яркая
- прозрачная
- круглая да ясная
- двурогая
Олицетворения
Солнце (5) Луна (6)
- солнце еще не проснулось
- скоро зацелует – до проталин – солнышко заснеженную землю
- плещется в огородах, плещет в глаза водой
- протоптана тропинка в тишину мозолистой пятой босого солнца
- не может солнышко никак подпрыгнуть // по полуострову катаясь скользкому
- ночь кольцом берет луну в объятья черные
- большая луна от мороза кровит
- плачет луна
- лунное тело несут хоронить мерзлые сучья
- в светлом небе лунная камея понапрасну зазывает мглу
- луна улыбается
Сравнения
Солнце Луна
- Глядел Господь, плывущий вместе с нами,
В сиянье – словно солнце над рекой
- Нам в души, словно
солнце,
Пушкин светит.
Солнце – не объект для сравнения, а само является средством сравнения; положительная эмоциональная окраска.
- холодна и бледна, как покойник
Луна – объект для сравнения, отрицательная эмоциональная окраска.
Анализ таблицы приводит к выводу о том, что солнце в лирике Колычева «тусклое» с точки зрения количественного и качественного использования тропов, а с точки зрения эмоциональной окраски образа – солнце (солнышко) яркое, теплое, доброе (только один раз встречается метафора с отрицательной эмоциональной окраской: большая кровавая плаха).
А вот луна «яркая» тоже только с точки зрения количественного и качественного использования тропов, а с точки зрения эмоциональной окраски – луна чаще холодная, бледная, ущербная и т.д. Из 16 эпитетов, употребляемых со словом «луна», 11 несут отрицательную эмоциональную окраску, а среди олицетворений встречаются такие, которые просто потрясают: «большая луна от мороза кровит»; «лунное тело несут хоронить мерзлые сучья».
Луна явно уступает солнцу по количеству использования ее в чисто пейзажных зарисовках, но если посмотреть на использование образа для отражения состояния души, луна просто «подавляет» солнце. Она используется для отражения как отрицательных эмоций (тоска, боль души, надлом ее, усталость, характерное для рубежа веков чувство тревоги за будущее («вымираем»), плач по сгубленной вере), так и для положительных (вера в грядущее, успокоение, благодарение).
Примечательно, что именно с образом луны связана в лирике Колычева и перекличка с русской классикой. Мы слышим, например, фетовские мотивы:
Милая картина:
Под луной двурогой
Сонная долина,
Дальняя дорога….
Синяя долина,
Свет луны двурогой….
До чего пустынна
Белая дорога!
(Н. Колычев, «Милая картина»,1991)
Чудная картина,
Как ты мне родна:
Белая равнина,
Полная луна….
( А. Фет, «Чудная картина»,1842)
Итак, гипотеза о том, что образ луны является главенствующим образом-символом в лирике Колычева, подтверждена количественным анализом тропов и смыслового содержания образов луны и солнца.
В графике Н. Колычева, иллюстрирующей сборник «Зримо!» (даже при беглом знакомстве с рисунками), бросается в глаза постоянный мотив луны: луна изображена на всех иллюстрациях к стихотворениям.
Луна действительно оказалась в лирике поэта образом-символом. «Лунный» мир Колычева – это острое восприятие лирическим героем переломной порубежной эпохи, это мироощущение его, его «болевые точки», ноющие, обострившиеся в эпоху, когда борьба добра и зла стала особенно ощутима.
Луна – символ «распадающегося», «болезненного» пространства, луна – символ «обреченного», растворяющегося», «ускользающего» времени:
Плачет луна над равниною голою,
Плачет луна над оврагами впалыми,
Плачет над жизнью моей невеселою:
Горькой бедою да радостью малою.
Плачет луна над угасшими пущами,
Плачет луна над иссякшими селами,
Сгубленным семенем веры в грядущее
Падает снег на холодное олово.
(«Есть у каждого…», «Вот и земля сединой припорошена», с.47)
Образ луны в художественном пространстве и времени дает ощущение мира на грани катастрофы, гибели; ущербность времени «золотого тельца» подчеркивается трагическим обликом колычевской луны, помогающей лирическому герою дать осмысление времени и пространства, в котором он живет:
Век промелькнул. Тревожно на планете,
Гнетущая неведомость – темна…
Не согревая мир, из неба светит
Неполная, но яркая луна.
В глазах людей, в витринах, в окнах зданий
Отражено ущербное, как жизнь,
Надкушенное яблоко познаний,
Которое стремились мы догрызть.
В который раз безбожной жажде чуда
Запретный плод подсунул Сатана.
И мы сполна познали сладость блуда,
Азарт игры, хмельной восторг вина…
(«Есть у каждого…»,«День промелькнул», с.110)
У Рубцова – звезда, у Колычева – луна; эти образы отражают духовный мир очень близких по духу поэтов – русских поэтов! Пушкин, Есенин, Рубцов – это тот «золотой» ряд русских поэтов, с которыми объединяет Колычева глубокий лиризм, страстность и гражданский пафос. Можно сказать, что колычевское пространство и время берут свое начало в русской классике, в «Руси изначальной», и перетекают в бесконечность.
Интересно, что в духовной поэзии Колычева в сборнике «Есть у каждого Русь изначальная» (раздел «Здравствуй, церковь!») из 17 стихотворений образ луны появляется только один раз (стихотворение «Еще живые», с. 130), что свидетельствует об «исцелении духа» лирического героя светом «Руси изначальной».
Комментариев нет:
Отправить комментарий